|
Номер 2(82)
Слово Берлускони!
ВРЕМЯ ПРАВДЫ
Председатель совета министров разбирается со своим правительством
Неспокойная ситуация в итальянской политике, и справа, и слева, причем партии спорят скорее со своими союзниками- или теми, кто ими считается,- чем с противниками. Справа из-за «Дома Свобод» подрались Лига Севера, Национальный Альянс и Союз христианких демократов; слева, из- за Уливо- Левые Демократы, Маргарита и Социал- Демократы Италии с одной стороны и Зеленые, Италия Ценностей и Итальянские Коммунисты с другой: кто же ей преданней?
На правом фланге Сильвио Берлускони все еще работает над единым списком ввиду предстоящих выборов в Европарламент; на левом фланге Президент Еврокомиссии Романо Проди тоже хотел бы в этом преуспеть, но социалисты Энрико Бозелли преградили вход в список кандидатов Италии Ценностей, таким образом, люди Антонио ди Пьетро и Акилле Оккетто, который все хуже оносится к своим бывшим товарищам по партии («в нормальной стране основателю партии, коим я являюсь, уже давно предложили бы пост Президента», сказал бывший Секретарь сначала Партии Итальянских Коммунистов, а затем Партии Социал- Демократов), составят альтернативу предполагаемым сторонникам Проди. Тем временем Альфонсо Пекораро Сканио, который со своими Зелеными в списки не попадает, не устраивает идея, что символ Уливо- сплочение только с одной стороны коалиции.
Во всей этой шумихе Сильвио Берлускони, который с тех пор, как стал Председателем Совета Министров, избрал себе очень незначительную роль, решил выступить сам, взяв слово,чтобы разобраться в ситуации.
«Правительство страны никогда не прекращало работу и не теряло ни минуты,- сказал Сильвио Берлускони, обращаясь к Итальянцам через государственные телеканалы,- каждый день мы договаривались о том, что нужно сделать и о том, что изменит Италию». «Очень много писали и говорили о сложностях во внутренних взаимоотношениях, но это в основном было преувеличено: если Фоллини, например, и отклонил мое приглашение войти в команду правительства, то это потому, что сложно быть одновременно и министром, и секретарем партии, тем более, что я предложил ему министерство без портфеля, так же, как Фини (он является председателем Национального Альянса, прим. авт.) и Босси (федеральный секретарь Лиги Севера, прим. авт.). Он предпочел работать в Союзе Христианских Демократов, еще и потому, что его же партия на Конгрессе, где он был избран, установила несовместимость между различными должностями». Для Фини, однако, встала проблема проблема роли, его особого «веса» в Правительстве… «мы решили воздержаться от создания Кабинета Министров, состоящего из четырех основных из шести партий коалиции (то есть более мелкая Радикальная Партия и недавно созданная Социалистическая Партия не были привлечены, прим. авт.), доверив Фини ту роль, которую я уже определил, когда предложил так называемый «пульт управления», и Фини будет управлять Отделом Экономической политики секретариата председателя». Но была еще проблема Тремонти, которого буквально со шпагой в руках защищали Босси и соратники, но которого другие союзники посчитали слишком «могущественным», тем более, что выдвигались предположения по поводу дробления его министерства…
«Никто не обсуждает подготовленность и гениальность Джулио Тремонти, но в тот раз, находясь под давлением завершающихся сроков в Европарламенте и Парламенте страны, он представил Совету министров принять меры, которые не были обсуждены заранее, и ускорил принятие этих решений, чтобы ему не преградили дорогу; спрашивается: не слишком ли он был в этом заинтересован?». «Я не думаю,- продолжал Премьер- министр,- что имели место случаи, когда «Вперед,Италия!» давила на союзников тем, что у нее 60 % голосов в Палате Труда, однако обязательное участие всех членов в самых важных обсуждениях было все равно сделано официальным. И у меня яснейшее представление у нуждах страны, о тех реформах, которые необходимо провести…» Да, реформы, опора союза с Умберто Босси, причина, по которой лидер Лиги сказал, что не хочет разрушать большинство, «потому что Берлускони» сказал, что сенатор «есть и будет единственной возможностью сохранить федеральную Италию», а Кавалер Аркора ответил ему так: « Переход к федеральному государству- это переход эпохальный. Сделать школу, систему здравоохранения ближе населению- это важно, и по этим вопросам мы достигли согласия, а обсуждения в Совете Министров не было. Босси и его партия хотят Федеральный Сенат, который избирался бы одновременно с региональными собраниями, но это может создать некую путаницу между палатой депутатов и самим сенатом.
Первым положительным аспектом мог бы стать выход из этой идеально двухпалатной системы: в результате должна появиться одна Палата депутатов с правом выпускать общенациональные законы и Сенат, в компетенцию которого входит все, что касается Областей. Поэтому необходима также стабильность на весь срок полномочий: вот почему я предложил ‘election day’. Это такой день, когда можно было бы одновременно провести выборы в Национальный Парламент, Федеральный Сенат, Областные, а также местные выборы (последние, по крайней мере, в крупнейших городах!). А не так, как сегодня, с этими бесконечными выборами, которым предшествует полугодовая предвыборная кампания, которые увеличивают напряженность и парализуют страну». Казалось бы, что трудного, однако… «каждый раз, — сказал Берлускони, — когда предлагаешь что-нибудь изменить по сравнению с прошлым, приходится бороться со всеми!».
От премьера требуют также дать отчет в связи с предвыборными обещаниями: оставить только две налоговые ставки («мы подходим к этому, потихоньку», отвечает он, «и, в любом случае, мы уже распорядились совершенно освободить от представления налоговых деклараций те семьи, в которых общий доход ниже 15 миллионов старых лир, а за этим стоит помощь миллионам итальянцев»), дать полтора миллиона рабочих мест («вообще-то, по статистическим данным, количество часов забастовок в год из-за трудовых споров снизилось до 104 тысяч, а проводящихся по политическим причинам — увеличилось до 24 миллионов! Получается, что главная цель итальянских профсоюзов — не улучшение условий труда, а политическая борьба с правительством. Как бы там ни было, в Италии 842 тысячи новых рабочих мест, безработица снизилась на 8,5%, и даже на юге страны работы становится больше: недаром уровень безработицы там упал с 21 до 16%!), уменьшить на три миллиона количество преступлений, ежегодно совершаемых в Италии («в отличие от многих европейских государств, где преступность растет, в Италии наблюдается обратная тенденция…»), обеспечить минимальную пенсию для всех пенсионеров в размере миллиона старых лир («сотни тысяч пенсионеров уже ее получили»), начать работы на новых больших государственных объектах.
Ответы на эти вопросы давать непросто, в частности, из-за того, что за прошедшие два с половиной года правительству Берлускони пришлось столкнуться с «последствиями нью-йоркских терактов, падением бирж, влиянием введения евро», да еще и с крахом корпораций «Чирио» и «Пармалат»: все это создавало трудности для экономики. «Но не стоит во всем винить евро», подчеркнул Председатель Правительства, «да и торговые организации, хотя в сфере услуг, в области моды, одежды цены, действительно, объективно стали выше. В Италии только 20% рынка занято крупными сетями сбыта, и в их торговых точках вы еще найдете ценники с евроцентами, а в магазинах поменьше (но не думайте, что они так поступают, чтобы увеличить свою прибыль) цены округлили: чаще всего просто из соображений удобства и практичности. Однако это влечет за собой рост инфляции. Хотел бы процитировать в этой связи Луиджи Эйнауди: «походишь — подешевле купишь», т.е. нужно походить, сравнить цены, и приобрести товар там, где его стоимость наиболее подходящая. Мы, к тому же, настаиваем на введении банкноты достоинством в один евро. Мы привыкли к 500 лирам, сейчас у нас 2 евро, это почти 4 тысячи лир, причем это «почти» очень важно, потому что неверно говорить, что 1 евро равен 2 тысячам лир, но если мы так утверждаем, а ведь это со мной самим в первую очередь бывает, мы прибавляем два пункта к инфляции!».
Есть еще острый вопрос Правосудия, выходящий на первый план во всех СМИ: «невиданное дело, — говорит Берлускони, на сей раз без тени улыбки, — забастовка судей, направленная даже не против действующего закона, а против обсуждаемого! Такое поведение судебной системы, встающей против Парламента, — на грани подрывной деятельности…».
Совсем другое настроение и выражение лица появляется у премьера при оценке дел во внешней политике. «Впервые к главе итальянского государства прислушивались, как к советнику, в том числе и по внутренним делам, и Соединенные Штаты, и Российская Федерация. Италия занимает шестое место в мире по уровню экономического развития, и третье среди стран-доноров Евросоюза. За шесть месяцев председательства Италии нам удалось утвердить единогласное решение 82 проблем! Мы утвердили также создание необходимых оборонительных сил… иначе мы не сможем сидеть за столом переговоров наравне с другими, и еще, благодаря общим правилам, — приняли решение о европейской обороне, интегрированной с НАТО… Конечно, есть еще нерешенные проблемы: достаточно посмотреть, с каким трудом такие великие страны, как Франция и Германия, уступают даже маленькие доли своего национального суверенитета…».
|
