|
Номер 4(84)
История искусств с видом на Кремль
В Историческом музее, вблизи кремлевских стен, открылась выставка «Москва-Berlin / Берлин-Moskau. 1950-2000. Современный взгляд». В прошлом году эта масштабная экспозиция показывалась в Берлине, в «Мартин Гроппиус Бау», и получила в свой адрес много критики. Теперь она – в Москве.
Выставки с подобными транснациональными названиями обычно претендуют на всеохватность и имеют гоударственный статус. Данный случай не исключение: поддержку, по словам организаторов, они получили «на самом высоком уровне». Бюджет у выставки впечатляющий – с немецкой стороны затрачено 5-5,5 млн. евро, с российской – 3-3,1 млн.
Немецкие кураторы и их русские коллеги отказались от хронологического выстраивания экспозиции. Потому хотя бы, что время, указанное в названии выставки, очень по-разному протекало по обе стороны от берлинской стены. Именно феномен двух параллельных миров, разделенных железным занавесом, заставил организаторов расширить визуальный диалог Москвы и Берлина до дихотомии Восток-Запад. Начинается выставка с произведения югославской художницы Марины Абрамович, и далее в залах Исторического музея наряду с русскими и немецкими вещами то и дело попадаются работы авторов из Америки, Бельгии, Италии, Швеции, балканских стран.
Структура выставочного пространства стала произведением авторской концепции кураторов, очень неоднозначной и произвольной. Кураторы Юрген Хартен и Павел Хорошилов при активном участии Екатерины Деготь и Виктора Мизиано родили выставку-акцию, существующую как самостоятельное художественное произведение.
Тем не менее, сходить в Исторический музей стоит, хотя бы потому, что привезены шедевры из разных уголков мира. Парижкий центр Помпиду выдал знаменитую инсталляцию Ильи Кабакова «Человек, улетевший в космос», американский коллекционер Нортон Додж отдал на выставку произведение, которое собирался никогда не выпускать из рук – «Проект одиного человека» Виктора Пивоварова. Из западных звезд представлены Йозеф Бойса, Ансельм Кифер, Йорг Иммендорф и другие, многие из которых никогда не показывались в Москве.
Стержень, вокруг которого происходил отбор произведений и их расположение в залах, отчетливо виден. Полное название выставки включает в себя важную оговорку – «современный взгляд». Именно современный взгляд Виктора Мизиано и Екатерины Деготь обладает такой откровенной тенденциозностью, что начинаешь уважать их веру в осмысленность собственных теоретических построений. Историю русского искусства они видят только как предпосылки современного актуального искусства. Живопись советского времени вся оказывется официозной, соцреалистической; лояльной по отношению к власти живописи противостоит в конструкции кураторов нонконформистское искусство. Надо ли говорить, что это очень упрощенный взгляд. Творчество задним числом политизируется, а его качество не является критерием отбора. Плохая картина Федора Богородского «Слава павшим героям» нужна для концепции – и она есть на выставке, несмотря на то, что написана в 1945-м. Живописи Павла Никонова и Николая Андронова нет, – не интересны, как не интересен, для примера, абстракционист Владимир Андреенков и много кто еще, – из них не вырастают современные русские звезды – ни Олег Кулик, ни Мамышев-Монро, ни Виноградов с Дубоссарским.
Зато русский концептуализм представлен очень мощно. Воплощение главной советской темы – коммунального обще-жития – по силе воздействия сравнимо только с произведениями немецких авторов, посвященными теме революции, 1968-го года, «красных бригад» и т.д. Философский, лирический, социальный пафос перемешиваются в конце ХХ века: и жестяные банки у Дмитрия Пригова становятся единой формой жизни, а поезд в фильме Ольги Чернышовой – аллегорией жизненного пути.
Завершается экспозиция видом на Красную площадь и Кремль – набившим оскомину, официальным и укорененным в сознании. С подобными клише в осознании недавней истории искусства ппытаются бороться кураторы выставки, но сами рождают клише новые. Если их позиция будет и вредь находить «поддержку на самом высоком государственном уровне», кто знает, может, через пятьдесят лет российская история искусства ХХ века будет представлять собой прямую, как магистраль дорогу от Малевича и Татлина к Гутову, Кулику, Мизину и Шабурову. Без деталей и разветвлений, с единственной оппозицией - соцреализмом. Будет красиво и все понятно, как на Красной площади.
|
